Форум » "Мензоберранзан: Паутина интриг" » 24. Красоты и достопримечательности. » Ответить
24. Красоты и достопримечательности.
Adventure: Лломир и Виктория отправились на прогулку. Что этому предшествовало.
Ответов - 62, стр:
1 2 3 4 All
Faer: Лломир – пригнувшийся, с кинжалом в руке – вертел головою по сторонам, готовый броситься в драку при любом намеке на опасность. Шутка со светом ему совсем не понравилась. Да что там не понравилась? Да у него вся жизнь перед глазами мелькнула! Он рывками оглядывался по сторонам. Пламя свечей нервно мигало, порождая дрожащие тени на стенах да новые опасности в воображении полукровки. «Наверно, глупо выгляжу со стороны...» - решил он; это была первая разумная, не продиктованная эмоциями мысль. Лломир постепенно успокаивался. Виновато улыбнувшись, он спрятал оружие, сосредоточил внимание на центральной фигуре – эльфийке – и лишь изредка, исподлобья косился по сторонам. “Братья”, “сестры”, “вопросы”, "ответы" – все это звучало до ужаса путано и странно. Хотя... он же сам решил последовать за незнакомцем в плаще. - Где моя спутница? – сухо, как мог уже, поинтересовался кринти, разведывая окружающую обстановку и определяя правила игры.
NPC: - Ее здесь нет. Она не может войти. Только братья и сестры. - Неожиданно твердо и холодно ответила женщина. Однако в следующее же мгновение вновь тепло улыбнулась своему гостю. Так улыбается мать глядя на то как ее малое дитя играет с котенком. - Но брату нечего бояться. Его спутница ждет по ту сторону двери. Он может вернуться к ней как только получит то, за чем пришел. Дроувийка замолчала, внимательно рассматривая полуэльфа. Немая пауза немного затянулась, но Син-Лин тут же сбросила с себя какое-то неведомое наваждение, даже вздрогнув всем телом, и встала, казалось не прилагая к этому никаких усилий. Она шагнула в сторону гостя, от чего длинные нити бус вплетенных в ее волосы, качнулись, но не издали ни звука. - Но пришедший к Син-Лин брат, должен знать, что за ответы придется заплатить. - Прорицательница остановилась на расстоянии вытянутой руки от кринти, внимательно рассматривая темное лицо невидящими, абсолютно белыми глазами. Только после этого она мягким плавным жестом руки указала на глиняный разбитый горшок, стоявший у двери, в котором робко поблескивали монеты. - Так зачем ты пришел к Син-Лин? - Спросила женщина.
Faer: - Понялем, - отрывисто рассмеялся Лломир, искренне обрадовавшись. – Деньги нужны, так? А то он уже совсем перетрусился. Пока Син-Лин выдерживала паузу, прежде чем назвать цену услуги, кринти успел составить один список “Ни за что и никогда”, второй - “Торг уместен”, взвесить в золотых слитках верность господину Орлиани, но в основном попыриться на эльфийку. У нее была потрясающая миниатюрная грудь; такая, что можно было полностью обхватить ладонью, крепко стиснуть. А соски... соски были светлыми. Лломир ни разу не видал подобного чуда, не знал, увидит ли в будущем, и не отказался бы воспользоваться нынешним моментом. Как жаль, что в жизни все случается по закону подлости: когда готов расплатиться постелью, с тебя всегда требуют золота. - Вот, - дамбратец посверкал серебряной монетой и, отступив назад, бросил ее в горшок. – Мой первый вопрос, - рек он немного торжественно. – Что с моей родней? Где они? Как они? Я ся-волную. Голоса, свечи, голая женщина, наконец, - все было похоже на попытку запудрить мозги; Лломир же хотел достоверной информации.
NPC: Казалось с целую вечность, протяженностью всего лишь пару ударов сердца, женщина чуть прищурив глаза вглядывалась в темное лицо кринти. - Но ведь брат пришел к Син-Лин не за этим. – Наконец молвила она, протянув руку и пальцами коснувшись темной щеки, оставляя на коже небольшие вмятинки от длинных ногтей. – Син-Лин даст ему ответ на тот вопрос, который он принес с собой. Она не слышит его здесь… – Ее палец прикоснулся к виску гостя. – Но она слышит его здесь. – Бледная рука тут же переместилась полуэльфу на грудь. – Син-Лин не слышит мыслей брата, но она слышит стук его сердца. Он тихий, но она слышит. Прорицательница сделала шаг вперед и заглянула в синие глаза. - Зачем брат искал Син-Лин? Для чего она открыла ему дверь?
Faer: Врала Син-Лин, якобы лломирово сердце билось совсем тихо; оно колотилось о ребра, будто вот-вот хотело разбить грудную клетку. Кринти не отрываясь смотрел на эльфийку, вдыхал аромат ее кожи. На какое-то мгновенье он попытался по привычке опустить глаза, но, уткнулся взглядом в миниатюрную грудь колдуньи. Лломир, тут же раскаялся в содеянном и поднял голову. Он и боялся Син-Лин, и желал ее, и хотел задать действительно важные вопросы, и подозревал, что ничем кроме постели разговор и не окончится. «Действуй разумно, - приказывал он себе, - не теряй рассудка», - все же слегка паниковал. - Скажи мне, Син-Лин… - наконец решился Лломир, - какой может быть прок от не-дроу для благородных господ? Он вновь захотел опустить глаза, покоситься на свой медальон со знаком Дома Бэнр, но сдержался. Наверно, для полукровки он задавал слишком странные и смелые вопросы, дополнительную нервозность он просто позволить себе не мог.
NPC: Женщина немного непонимающе посмотрела на гостя. Однако замешательство вновь сменилось улыбкой на бледном лице, в которой читался оттенок снисхождения. - Син-Лин всегда берет плату за ответы. И ее братья и сестры тоже берут плату. Если ты не брат и не сестра, придется хорошо заплатить, чтобы быть среди них. – Прорицательница, неслышно ступая, скользнула справа от Лломира к нему за спину, не прекращая при этом говорить. – Если ты союзник, они возьмут помощь, если ты господин – покровительство, если пленник… - Женщина уже вновь заглядывала полуэльфу в лицо, стоя уже слева от него. – Самое ценное, что у тебя есть. Твое тело. Твою душу. Твой дар. Абсолютно белые глаза смотрели внимательно, словно пытаясь заглянуть глубоко в душу. - Син-Лин знает ответы на вопросы брата. Но она не слышит его мысли. Она не может ответить на вопрос, который не задан.
Faer: «Братья… Сестры… - вертел головою Лломир, - вот сейчас набросят удавку на шею и будут мне родственники!» Он каждое мгновение ощущал если не угрозу, так подвох. Отпускала нервозность ненадолго; тогда дамбратцу было плевать на последствия, лишь бы отдаться эльфийке. Потом он себя одергивал – и круг начинался заново. Кринти прислушивался к каждому шороху, каждому движению Син-Лин и, конечно же, был не в состоянии слышать ее Речи. А все же, что бы Лломир посчитал самым ценным? Жизнь, наверное, он ведь так за нею трясся. Или честь? Так предки обязали. Тогда благородные дроу глупцы. В тот момент Лломир был уверен, что ни на что свое кровное не променяет и не расстанется с ним без боя; а в следующий миг - мысли полудроу зацепились за новый образ и утекли в другую сторону. - И каков же дар моей спутницы? – осторожно поинтересовался он.
NPC: - Сила. - Коротко ответила прорицательница. Бледная рука тут же сжала плечо полукровки, словно собственные ноги отказывались ее держать. Женщина замерла напряженно вслушиваясь. В непроницаемую тишину, в дыхание гостя или в биение его сердца? Это потребовало не мало усилий, но спустя несколько долгих мгновений все же раздался грудной голос. - Кровь питает сердце, Син-Лин слышит его, волосы несут воспоминания. Син-Лин берет их как часть платы. Женщина подняла руку, показывая Лломиру незамысловатый тонкий нож с мерцающей алой полосой идущей по лезвию, что непостижимым образом появился у нее в руке. Затем она протянула вторую руку, прося кринти дать ей свою ладонь. - Есть законы, которые не нарушают. Брату нечего бояться. Син-Лин лишь отвечает на его вопросы. – И тонкие белые губы растянулись в теплой улыбке. – Его голос тих. Он лишь поделится своими воспоминаниями.
Faer: Блеск ножа – и Лломир отпрянул в сторону. Не ударил, не попытался вывернуть эльфийке руку, просто отскочил. Глупое решение, за которое, возможно, придется поплатиться, но полудроу иначе не мог. К женщинам и чародейкам должно проявлять уважение. Точка. И никакие доводы разума поколебать инстинкты пока не могли. - Не надо подходити. Не надо крови, - угрожающе прищурился кринти. Пока Син-Лин говорила, он пару раз одернул себя, приказав не верить ласковым словам и теплым улыбкам «сестры», но, кажется, те подспудно действовали. Полудроу осознал, что должен был действовать разумно и – подсказало некое глубинное чувство – вежливо по отношению к женщине. - В моих воспоминаниях нет ответов, иначе я б не спрашивал-был, - как мог миролюбиво, уверенно заговорил он, только сильно прорезающийся акцент выдавал всю нервозность полукровки. Он выругался про себя. И внезапно, словно вспышка, проскочила мысль: «А вдруг все подстроено? Вдруг их цель – вытянуть с меня информацию? Или нет? Ладно. Попробую. Мо’ чего выгорит…» - Пока я слышал только общие фразы и ворох обещаний. Мои воспоминания стоят дороже, - улыбнулся Лломир, старясь действовать наглее.
NPC: - Есть вещи о которых нельзя говорить. Есть законы которые нельзя нарушать, - неожиданно холодно и жестко ответила женщина. И на миг в ее невидящих глазах казалось вспыхнул алый огонь: - Син-Лин берет плату с каждого, кто приходит к ней. Она должна брать плату! Брату придется заплатить. Рано или поздно. Так или иначе. В воздухе повисла тяжелая тишина, подобная окутывающей это место полумгле. Однако через пару мучительно долгих мгновений шаманка вновь заговорила ласково и мягко. - Пусть глаза Син-Лин уже вечность слепы, но она видит гораздо больше, чем могут братья и сестры, - бледные тонкие губы вновь растянулись в теплой улыбке. - К Син-Лин приходят с вопросами, чтобы уйти с ответами. Женщина вновь мягко протянула руку навстречу гостю. - Неужели воспоминания брата стоят дороже тайн, что ему откроет Син-Лин? - дроувийка на секунду замолчала, а затем лукаво улыбнувшись добавила. - Брата уже коснулась сила его спутницы. Син-Лин услышала это как только прикоснулась к нему. Син-Лин расскажет брату. Ей нужно лишь взглянуть его глазами.
Faer: - Сила коснула меня в прошлом, значит, ся-коснет и еще раз. Почему бы нам не поискати подсказок в будущем? – миролюбиво проворковал Лломир. К сожалению, совладать с акцентом не получалось и тот с головою выдавал нервозность полудроу. Сильным и наглым ведь быть непросто; особенно когда на каждую гневную нотку непроизвольно хочется втянуть голову в плечи и молиться, чтоб не ударили. - Я согласен есем платить серебром, но Син-Лин, - продолжал говорить кринти, упреждая возможное недовольство колдуньи, - разве кроме следов Силы ты не почувствовала на мне еще и… проклятие? Лломир не врал напропалую, только привирал и приукрашивал. Он побаивался неизвестных обрядов с кровью и порезами, не желал пускать кого-либо к себе в душу, а еще считал себя достаточно хитрым, чтобы не продешевить с продажей хозяйских тайн. Развернуться и уйти всегда успеется, пока что туманные намеки давали пищу к размышлениям и построению новых логических цепочек. - Мой господин ся-позаботил, - сочинял кринти, - чтобы проникновение в мои воспоминания стали небезопасными и для вас, и для меня. Это большая цена. Давай поищем других путей? – он сладко, словно кот, улыбнулся, полагаясь на свою убедительность.
NPC: Женщина замолчала, склонив голову на бок, словно какая-то диковинная птица разглядывающая своего гостя. Не нужно было быть провидцем, чтобы видеть как сейчас нервничает кринти. Но Син-Лин слышала это не в его голосе, но в голосе его сердца. Это было ее даром. Ее проклятьем. Шаманка быстро переступила с ноги на ногу и, в мгновение ока оказавшись вплотную к Лломиру, заглянула прямо в синие глаза. Она словно вовсе не боялась, что кинжал гостя может в одно мгновение оборвать ее жизнь. Тонкая хрупкая ладонь єльфийки сильно сжала плечо полукровки, словно отпусти его, та тут же без сил рухнет на пол. Хрупкую фигуру женщины окутало голубоватое сияние, и слова будто сами сорвались с бледных губ: - Что одни берут извне, другие черпают изнутри. Оно может дарить жизнь, но может нести и смерть. То, что превратило в раба способно подчинить хозяина. Сила! Что за один удар сердца испепеляет врагов и друзей, медленно выжизает изнутри саму себя. Прорицательница резко замолчала, но губы ее продолжали шевелиться что-то повторяя раз за разом. Син-Лин все еще находилась в трансе.
Faer: Черные пальцы полудроу будто растворялись в синеватом свечении, но сама колдунья была живой, осязаемой: уж очень неслабо цапнула она плечо. Лломир в свою очередь, ухватил Син-Лин за запястье. Нет, он не планировал удержать от падения обессилевшую женщину; поначалу он просто среагировал на движение, готовясь сломать нападающей руку. Он ждал атаку и подвох. Потом удержался. А в будущее не заглядывал. Вместо этого он повторял про себя слова пророчества, пытаясь постигнуть его суть. «Одни берут извне, другие черпают изнутри, - шевелил губами Лломир. – Оно дарит жизнь и несет смерть. Сила испепеляет... Она коснулась меня в прошлом... Испепеляет...» Кринти резко заглянул в жутковатые белесые глаза – и так же быстро отвернулся. Прозрение или совпадение? В любом случае, он и сам был способен разобраться в своем прошлом. - Син-Лин, - тихо позвал кринти. – Ты слышишь? Видать, без толку, ведь колдунья была в трансе. И что дальше? Тихо высвободиться и уйти? Воспользоваться моментом и задавать еще вопросы? Он лишь одно знал наверняка: нельзя упускать из виду нож.
NPC: Невидящие глаза все так же смотрели на кринти, словно он и не отворачивал лица. Тонкие пальцы все так же цепко впивались в плечо, словно ничья рука не сжимала щрупкого белого заапястья. А губы все так же бесшумно шевелились, словно слова не переставали звучать. Син-Лин не слышала как говорит Лломир, но лишь только его губы шевельнулись, женщина резко замерла, и ее голос раздался вновь. - Тот, кто коснулся чужой души теперь будет всегда. Он может погубить, а может даровать новую судьбу. - Женщина вздрогнула словно испугавшись чего-то, а быть может от холода. - Наступит момент, когда придется выбирать... Хватка прорицательницы ослабла, голубоватое сияние начало тускнеть, и выпустив плечо полукровки Син-Лин медленно осела на пол.
Faer: Падения Лломир никак не ожидал – но, метнувшись вперед, успел подхватить провидицу и обеспечить ей плавный спуск на пол. Ритуальный нож был отброшен в дальний угол. На всякий случай. Кринти склонился над эльфийкой. Губы ее чуть подрагивали, жилка на шее трепетала. Не померла. - Чу... Осторожнее, без геройства, - почти ласково зашептал Лломир. – Никто в Мензоберранзане подвига не оценит. Он осторожно прикоснулся к сияюще-белой, будто прозрачной коже. Подумать только, прекрасная обнаженная женщина замерла в объятьях. Бери – не хочу. Лломир и не взял; он был добротно воспитан. В голове полукровки сновала паршивенькая мыслишка: удрать потихоньку. Даже достойное оправдание было придумано, мол, Виктория ждет-волнуется, места себе не находит. Он должен идти. Он просто оставит белую колдунью лежать на холодном – как и все в Подземье – полу... - Эй слуги! Рабы?! Песьи морды! – рявкнул Лломир. - Явили-ся сюды, а то всех на алые ленты порэжу! – и добавил тише, - Син-Лин, - провел ладонью по ее щеке, - Син-Лин, возвращай-ся.
NPC: Ответом могло быть лишь молчание. Даже если бы в распоряжении нового слуги Орлиани была вся магия Ллос, врятли они могли бы его услышать. Почти прозрачные веки задрожали, и прорицательница все же открыла глаза. Она почти с любовью смотрела в темное лицо. Белая теплая ладонь легла ему на щеку. Когда-то целую жизнь назад, она уже смотрела так в алые глаза. Как же звали того гостя?... Да она и не знала его имени. Оно для Син-Лин не значило ничего. - Безрукий… - лишь выдохнула женщина. - Безрукий. Он видел. Он знает. – Тихо почти шепотом молвила она. – то что раньше Син-Лин брала подоброй воле, теперь будет брать силой. - В только что мягком и теплом голосе женщины послышалась сталь. И лишь в слепых белесых глазах промелькнула странная печаль. Как-то тяжело вздохнув вздохнув прорицательница тихо добавила. – Син-Лин не в силах удержать брата.
Faer: Безрукий? Лломир только-только открыл рот, чтоб поинтересоваться, что же это за всезнающий хрыч такой, но дальнейшие слова Син-Лин заставили его сдержаться. Полукровка быстро огляделся по сторонам, впитывая в себя каждое движение, каждый шорох. «А ведь я сам додумался кликнуть слуг... – отдавала горечью непрошенная мысль. – Когда я научусь не лезть и не делать ошибок?..» К счастью, вокруг было спокойно, и Лломир улыбнулся увереннее. - Син-Лин, слушай мое сердце, - проговорил он немного торжественно, смещая ладонь колдуньи себе на грудь. – Я есмь потомок благородных дроу и первых жриц, - в голосе кринти зазвенела гордость. – Я есмь воин благородного Дома Мензоберранзана, - добавил он чуть подобострастно, памятуя, в каких землях он сейчас находится, - я смогу отстояти свое и не надо меня пугати. Он шумно выдохнул, подводя черту перед демонстрацией своей силы и влияния. На самом деле ему непросто было видеть опасность в хрупкой, обнаженной, безоружной женщине, которая продолжала находиться в его объятиях. Чувствовалась лишь тоска, сожаление. - Син-Лин, - заговорил Лломир ощутимо мягче, - я сразу предупредил был, какую плату считаю неприемлемой и почему. Продолжати разговор решила ты сама. И только себя ты можешь корити за ошибку. Извини... Он осторожно высвободил руку и попятился к выходу. - Вот серебро, - сказал кринти на прощание, - за неполученные ответы, - добавил не без умысла и постарался юркнуть за дверь до того, как монетка звякнет о дно горшка.
NPC: Даже задержись Лломир еще на пару мгновений, он так и не услышал бы звука упавшей в горшок монеты. Ее звон растворился в начавшей сгущаться тьме подобно капле крови в ритуальном бассейне для омовения. Син-Лин лишь проводила своего гостя каким-то печальным взглядом. Ей не было дело из какого дома он пришел, кому служил, был ли благородным принцем или родился в трущобах и лишь чудом выжил там. Для нее имела значение лишь кровь что течет в жилах каждого из них. - Син-Лин берет плату с каждого, кто приходит к ней. - Тихо произнесла она уже после того, как кринти исчез за дверью. Только что обессиленная эльфийка с легкостью встала и направилась к пентаграмме, села на свое прежнее место. - С каждого. - Повторила она, разглядывая тонкий нож, возникший в ее руке прямо из темноты. В сознании ее всплыл образ однорукого господина, такого же возлюбленного брата. - Рано или поздно. Так или иначе. Сгущающаяся тьма поглотила сначала странную комнату, потом белокожую предсказательницу, а затем и ее печальную песнь.
Виктория: - Ну и что? - Вздохнула девушка, после того как немного осмотрелась по сторонам. Она только что шагнула внутрь следом за Лломиром. - Обычный сарай. Удивительно, что еще не рухнул нам на головы. - Колдунья подняла глаза, чтобы взглянуть на ветхий потолок строения и сделала шаг назад, однако тут же врезалась во что-то мягкое. - ОЙ! - Она резко обернулась. Этим чем-то оказался ее спутник. - Эй! Как ты?... Ты же только что стоял там. - Пару мгновений девушка хлопала глазами, затем пожала плечами. - Хотя бы предупреждай. Сам же знаешь, что я не слышу твоих шагов. Ну так? И зачем мы тут? - Вика посмотрела на груду каких-то старых начавших гнить досок и недовольно наморщила нос.
Faer: Лломир по привычке обвел взглядом помещение. Опасности не чувствовалось; обстановка родная; Викто стрекочет как обычно. Можно позволить себе несильно улыбнуться – и еще раз оглядеться по сторонам. - Мы здесь... – протянул дамбратец, попутно подбирая слова. Что же ей рассказать? «Мне было видение. Голая женщина...» Он уже представлял, как Виктория приоткроет ротик, захлопает ресницами, а затем густо-густо покраснеет. Или же рассмеется, заметив, что воздержание вредно для тела и духа. Лломиру хоть так, хоть эдак будет неуютно, поэтому он решил обратиться к проверенному средству: подать события, подправив некоторые детали. - Кажется, со мной пытались связаться. Магически, - медленно заговорил он. – Предлагали обменяться информацией. Но... – он сделал паузу, а затем возвысил голос, - Лломира Низзраэрна не купить за стеклянные бусы! – кринти окинул гордым взором перекошенные своды сарая. Наивно полагать, но все же, вдруг Син-Лин и ее наниматель слушают. Нет, глупость. – Кстати! – он вновь обратился к спутнице и, подхватив ее под локоток, потянул к выходу. - А тебе никто безрукий не попадался на глаза, а?
полная версия страницы